II. ВЫБОР ТЕМЫ ДИПЛОМА

II. 1 Монографическая или обзорная?
Первый импульс у любого студента — написать такой диплом, где говорилось бы сразу о многом. Если студент интересуется литературой, первый импульс у него — написать диплом «Литература Нового времени». Если уж не сузить нельзя, так и быть, он согласен на «Литературу Италии послевоенного периода».
Такой подход губителен. Эти масштабы устрашают и мате­рых ученых. Для двадцатилетнего молодого человека подобный подвиг нереален. Молодой человек либо составит банальный список имен и прибавит подборку обиходных цитат, или выдаст нечто новаторское и будет заклеймен за преступные пробелы.
Знаменитый литературовед Джанфранко Контини опублико­вал в 1957 году том «Итальянская литература девятнадцатого и двадцатого веков» (издательство Sansoni Accademia); так вот, будь это дипломная работа, его бы прокатили, хотя в книге 472 пе­чатных страницы. Его бы обвинили, что по незнанию или не­брежению он не привел ряд имен, которые кому-то кажутся весь­ма значительными, в то же время посвятил полные главы «вто­ростепенным» авторам, а некоторых «основополагающих» от­правил в примечания под строку.
Понятно, это был знаменитый ученый, эрудированный исто­рик, авторитетный критик, никто не сомневался, что и опущение имен, и изменение оценок суть части продуманной концепции; так что отсутствие разбора какого-то автора воспринималось силь­нее, чем несколько страниц разноса. Но отколол бы такую штуку двадцатидвухлетний выпускник!
Кто будет искать за его молчанием — полемику? За пробела­ми — отсылки к сотням откликов и рецензий, опубликованных автором в печати, или ко множеству откликов, которые автор мог бы при желании опубликовать?
Дипломники глобального размаха всегда обижены на комис­сию, которая ничего не поняла, но беда в том, что комиссия и не смогла бы ничего понять. Обзорный диплом — демонстрация за­носчивости. Вообще-то интеллектуальная заносчивость, применительно к диплому, в принципе не возбраняется. Доказывайте, что Данте плохой поэт. Но доказывайте путем трехсотстранично­го грамотного разбора дантовского текста. Беда, что такие разбо­ры в обзорные дипломы не влезают. Вот почему крайне желатель­но, чтобы студенты вместо «Литературы Италии послевоенного периода» брались за нечто гораздо более узкое.
Могу сразу сказать, что, по-моему, является идеалом. Даже не «Рассказы Моравиа», а «Сравнение нескольких редакций "Римских рассказов"». Скучно? Поскучайте... Лично мне такая задача кажется поазартнее остальных.
К тому же если вникнуть, такой выбор — это довольно хит­рый поступок. Делая обзор за сорок лет, студент подставляется для любых нападок. Как удержаться оппонентам или даже про­стым обыкновенным членам совета, как не показать, что они зна­ют такие имена, которые студентом, к сожалению, упущены? Каж­дый из членов, полиставши в четырех местах, выловит три упу­щенные персоналии, и вот уже наш студент кругом раскритико­ван, как будто в его дипломе одни ошибки, ничего хорошего.
Если же дипломник, совсем наоборот, серьезно проработал узкую тему, он вынесет на комиссию материал, этой комиссии почти неизвестный. И учтите, что я не предлагаю вам дешевый трюк. Это трюк, но не дешевый, ради него стоит потрудиться. Да, защищающийся заранее ставит себя в выигрышное положение. Он заведомо будет знать вопрос глубже, чем его слушатели. Но так как для этого ему пришлось как следует попотеть — вполне законно, если он будет за свою работу вознагражден.
Между двумя крайностями: а) обзор всего на свете за сорок лет либо б) история ранних и поздних редакций одного короткого текста — имеется масса промежуточных степеней. Такими явля­ются темы «Литературный авангард в Италии в первой половине шестидесятых годов», или «Образ Рима в "Римских рассказах" Моравиа», или «Сходства и различия в фантастике Альберто Са­винио, Дино Буццати, Томмазо Ландольфи».
Применительно к негуманитарным специальностям в одном руководстве содержится общий рецепт:
Тема «Геология», безусловно, абсолютно необозрима. «Вулканология», как раздел геологии, тоже слишком обширна. Тема «Вулканы Мексики» мо­жет быть развита в интересный, но поверхностный очерк. Сузив ее, при­ходим к достаточно перспективной теме «История Попокатепетля», с мо­мента, когда состоялось, вероятно, первое восхождение одного из конкви­стадоров Кортеса (1519), и до первого мощного извержения (1702). Но самой компактной темой, охватывающей легко обозримый отрезок време­ни, представляется «Вспышка и кажущееся затухание вулкана Парикутин (20 февраля 1943 —4 марта 1952)»1.
Я бы, несомненно, рекомендовал последнюю из тем. С условием, чтоб об этом никому не нужном вулкане дипломник действительно мог рассказать все, что о нем известно и неизвестно.
Как-то, помню, явился ко мне студент, и он желал выбрать тему «Символ в современном мышлении». Я не смог бы этим руково­дить. Прежде всего, я не знаю, что такое «символ». Термин «сим­вол» меняет свое значение в зависимости от контекста. Бывает, что два разных автора обозначают этим словом два противопо­ложных понятия. Задумайтесь только: в формальной логике и в математике «символами» именуются выражения, не имеющие значения, а имеющие определенное место и точную функцию в неких формализованных расчетах (как а и b или х и у в алгебраи­ческих формулах). Другие же ученые применяют термин «сим­вол» к формам, содержащим двусмысленные значения, к приме­ру: деревья, повторяющиеся в снах, «символизируют» половой орган, желание вырасти и многие другие вещи.
Как же писать диплом с подобным названием! Проанализиро­вать все известные представления о символе в современной куль­туре, соотнести все сходства и различия, понять, есть ли под всеми различиями общая платформа, присущая любым авторам и любым теориям, и не возникает ли из-за этих различий полная несовместимость идей...
Подобный труд еще ни одному современному философу, лин­гвисту или психоаналитику не бывал по плечу. Как браться за него желторотому студенту, который, каким бы ни был развитым, все же имеет в своем активе не более шести-семи лет взрослых чтений? Конечно, он может спастись за счет вкусового подхода. Но получится типичная история литературы Контини. Студент может также предложить собственную новаторскую теорию символа, не заботясь, что говорили прочие теоретики. Но до чего неперспективен подобный вариант, будет показано в разде­ле II.2.
С тем студентом у меня вышел долгий разговор. Я предложил делать диплом о символе у Фрейда и Юнга, не беря, кроме них, никого, проводя сравнение только между этой парой. Но тут от­крылось, что студент не знает немецкого (отдельный разговор о владении языками первоисточников см. в разделе II, 5). Тогда было решено остановиться на теме «Концепция символа у Пирса, Фрая и Юнга». Целью работы ставилось сравнение значений термина у трех вышеприведенных авторов: философа, критика и психоло­га. Требовалось доказать, что сплошь и рядом, когда судят об од­ном из этих трех, возникает путаница, потому что каждому при­писываются смыслы, которые свойственны вовсе не ему, а друго­му ученому. Затем в заключении, на правах гипотезы, студент получал возможность развить концепцию: в чем же переклика­ются смыслы их омонимических терминов, — и тут-то находи­лось место разговору о прочих авторах, которые дипломнику из­вестны, но на которых, в силу ограниченной области исследова­ния, он не мог и не хотел останавливаться специально.
При такой постановке темы не может возникать упреков, что не принят во внимание мыслитель К: сказано же, что диплом по­свящается X, Y и Z. Тексты автора J процитированы только по переводам? Ну и что, этот J в любом случае второстепенен, он при­водится только в качестве фона для общих выводов, а подробно и в оригинале рассматриваются именно те три автора, которые значатся в заглавии.
Вот каким путем обзорная тема, не съеживаясь до моногра­фической, может быть ограничена и приобрести нормальный, вполне приемлемый объем.
Надо подчеркнуть, что «монографичность» может истолковы­ваться и шире, нежели тут у нас с вами до сих пор. Монография значит разбор одного конкретного вопроса. В этом смысле моно­графия противопоставляется «историям» предмета, а также учеб­никам и энциклопедиям.
При таком понимании монографична даже тема «Мир навы­ворот в средневековой литературе». Она охватывает множество персоналий, но только в одном разрезе. Нас интересует у этих авторов лишь одна идея, разрабатываемая ими на материале «при­меров», парадоксов или басен: идея, что рыбы летают по небу, птицы плавают под водой, и так далее.
Из этого может получиться хорошая монография. Но чтоб она получилась хорошей, должны быть рассмотрены все авторы, у которых встречаются эти мотивы, в особенности авторы второ­степенные, никому не известные; а при такой разработке тема разовьется из просто монографической в обзорно-монографичес­кую, труднейшую, требующую огромной начитанности.
Берясь за нечто подобное, лучше будет обузить спектр, ну к примеру, до пределов «Мир навыворот у каролингских поэтов». Теперь тема ограничена, и понятно, без чего не обойтись, а чем можно пренебречь.
Конечно, обзорные темы всегда кажутся аппетитнее, и в част­ности ужасно уныло выглядит перспектива долбить год, два или три один и тот же источник. Но имейте в виду, что чисто моногра­фическая тема отнюдь не исключает обзорного ракурса. Напи­сать монографический диплом об Итало Кальвино можно лишь на фоне литературы его периода. Тут никуда не деться от других писателей Италии, а также от французов, которых Кальвино знал и переводил.Только на обширном фоне можно понять поэтику автора и ис­следовать ее. Но одно дело — учитывать панораму как фон и со­всем другое — выписывать панораму со всеми подробностями. Одно дело портрет лорда на фоне ландшафта и ручья, другое дело ландшафт без лорда, где только ручей, долина и гора. Пейзаж тре­бует иной техники, другого фокуса. А простой ландшафтный фон портрета может быть и не вполне сфокусирован, и не совсем по­лон, и даже перерисован с какой-то другой картины.
Итак, запомним основное правило: чем конкретнее тема, тем лучше работается и тем достижим ей успех. Монографические темы предпочтительнее обзорных. Диплому лучше походить на статью, чем на учебник или словарь.
1 Cooper, C.W. е Robins, E.J., The Term Paper - A Manual and Model, Stanford, Stanford University Press, 4" ed., 1967, p. 3.


НАЗАД | ВПЕРЁД